Неточные совпадения
Крепко
стиснув зубы, Самгин молчал, — ему хотелось ударить фельдшера
ногой в живот, но тот встал, сказав...
— Шш! — зашипел Лютов, передвинув саблю за спину, где она повисла, точно хвост. Он
стиснул зубы, на лице его вздулись костяные желваки, пот блестел на виске, и левая
нога вздрагивала под кафтаном. За ним стоял полосатый арлекин, детски положив подбородок на плечо Лютова, подняв руку выше головы, сжимая и разжимая пальцы.
Руку Самгина он
стиснул так крепко, что Клим от боли даже топнул
ногой. Марина увезла его к себе в магазин, — там, как всегда, кипел самовар и, как всегда, было уютно, точно в постели, перед крепким, но легким сном.
— Постарел, больше, чем надо, — говорила она, растягивая слова певуче, лениво; потом, крепко
стиснув руку Самгина горячими пальцами в кольцах и отодвинув его от себя, осмотрев с головы до
ног, сказала: — Ну — все же мужчина в порядке! Сколько лет не видались? Ох, уж лучше не считать!
Молодые чиновники в углу, завтракавшие стоя, с тарелками в руках, переступили с
ноги на
ногу; девицы неистово покраснели и
стиснули друг другу, как в большой опасности, руки; четырнадцатилетние птенцы, присмиревшие в ожидании корма, вдруг вытянули от стены до окон и быстро с шумом повезли назад свои скороспелые
ноги и выронили из рук картузы.
Лаврецкий
стиснул руки и топнул
ногой.
Мало-помалу он вытянул из ила одну
ногу, потом другую и, наконец,
стиснув от боли зубы, сделал один шаг, потом ступил еще десять шагов и выбрел на берег.
А вот поставили людей одних против других, ослепили глупостью и страхом, всех связали по рукам и по
ногам,
стиснули и сосут их, давят и бьют одних другими.
Ушли они. Мать встала у окна, сложив руки на груди, и, не мигая, ничего не видя, долго смотрела перед собой, высоко подняв брови, сжала губы и так
стиснула челюсти, что скоро почувствовала боль в зубах. В лампе выгорел керосин, огонь, потрескивая, угасал. Она дунула на него и осталась во тьме. Темное облако тоскливого бездумья наполнило грудь ей, затрудняя биение сердца. Стояла она долго — устали
ноги и глаза. Слышала, как под окном остановилась Марья и пьяным голосом кричала...
Первая мысль — кинуться туда и крикнуть ей: «Почему ты сегодня с ним? Почему не хотела, чтобы я?» Но невидимая, благодетельная паутина крепко спутала руки и
ноги;
стиснув зубы, я железно сидел, не спуская глаз. Как сейчас: это острая, физическая боль в сердце; я, помню, подумал: «Если от нефизических причин может быть физическая боль, то ясно, что — »
Ромашов стоял весь вытянувшись, с напряженными мускулами
ног, крепко, до боли,
стиснув эфес опущенной вниз шашки.
Они вошли в офицерскую палату. Марцов лежал навзничь, закинув жилистые обнаженные до локтей руки за голову и с выражением на желтом лице человека, который
стиснул зубы, чтобы не кричать от боли. Целая
нога была в чулке высунута из-под одеяла, и видно было, как он на ней судорожно перебирает пальцами.
Стиснув зубы, он кое-как засветил огарок, вставил его опять в подсвечник и осмотрелся кругом: у окошка с отворенною форточкой,
ногами в правый угол комнаты, лежал труп Кириллова.
С пеной у рта, с сверкающими очами, с подъятым копьем, он
стиснул коня
ногами, налетел вскачь на толпу осужденных, так что искры брызнули из-под конских подков, и пронзил первого попавшегося ему под руку.
Ногами стиснулРуслан заржавшего коня,
В седле оправился, присвистнул.
Приходил Сухобаев, потёртый, заершившийся, в измятом картузе, пропитанный кислым запахом болота или осыпанный пылью, с рулеткой в кармане, с длинной узкой книгой в руках, садился на стул, вытягивая тонкие
ноги, хлопал книгой по коленям и шипел,
стискивая зубы, поплёвывая...
Охваченный тоскливой и мстительной злобой приехал Фома в город. В нем кипело страстное желание оскорбить Медынскую, надругаться над ней. Крепко
стиснув зубы и засунув руки глубоко в карманы, он несколько часов кряду расхаживал по пустынным комнатам своего дома, сурово хмурил брови и все выпячивал грудь вперед. Сердцу его, полному обиды, было тесно в груди. Он тяжело и мерно топал
ногами по полу, как будто ковал свою злобу.
Но немного выпил и, отказываясь,
стиснул зубы; потом просил есть и опять пить и от всего отказывался. Волновался все сильнее и слабо перебирал пальцами, — ему же казалось, что он бежит, прыгает, вертится и падает, сильно размахивает руками. Бормотал еле слышно и непонятно, — а ему казалось, что он говорит громко и сильно, свободно спорит и смеется над ответами. Прислонился к горячей печке спиною, приятно заложил
нога за
ногу и говорит, тихо и красиво поводя рукою...
— Тащи выше! — было приказание Орленки, и в две минуты она поднялась от земли на аршин… глаза ее налились кровью,
стиснув зубы, она старалась удерживать невольные крики… палачи опять остановились, и Вадим сделал знак Орленке, который его тотчас понял. Солдатку разули; под
ногами ее разложили кучку горячих угольев… от жару и боли в
ногах ее начались судороги — и она громко застонала, моля о пощаде.
Идет человек, перемогается, но жара берет свое:
ноги начинают подгибаться, тело качается, как у пьяного; сквозь слой грязи и пыли видно, как багровеет лицо; рука судорожно
стискивает винтовку.
«Ты играешь, — ты так играешь?» — твердил он про себя,
стиснув зубы, и грозил ей какой-то унизительной карой. В груди у него было жарко, а
ноги и голову точно острые льдинки кололи.
Двое из них перехватили дорогу в поле; двое других подскакали так близко, что чуть не раздавили мне
ног,
стиснув с обеих сторон Танкреда боками своих лошадей, и оба уже держали его за поводья.
Он
стиснул Колибри в своих объятиях, но она выскользнула, как змея, — ее стан был немного толще змеиного туловища — и вскочила на
ноги.
Стиснув зубы, чтобы не застонать от боли, Онуфриев весь согнувшись в три погибели, едва не падая под тяжестью ноши, едва передвигал
ноги.
— Дайте помочи!.. Печет под сердцем… — пробормотал он в промежутке между вздохами, вдруг задрожал,
стиснув зубы, и стал подтягивать сводимые судорогами
ноги. Игнат смотрел в потолок мутящимися от боли глазами. Его посадили в ванну.
— Это ты мне намекаешь, что я на твой счет пью? — спросил он,
стиснув зубы. — Дрянь ты паршивая! — закричал он и яростно затопал
ногами. — Никогда мне водка не вредит, она мокроту разбивает! Ты мне хочешь сказать, что я от тебя завишу… Не надо мне твоей водки, убирайся к черту!
Густав сидел в углублении комнаты, держа на колене румяное, как спелое яблочко, дитя, двухлетнюю дочь бывшего кастеляна, которая,
стиснув в ручонках своих кусок белого хлеба, то лукаво манила им собаку, прыгавшую около нее на задних
ногах, то с хохотом прятала его под мышку, когда эта готовилась схватить приманку.
Стража с офицером, вновь наряженным, вошла. Роза в безумии погрозила на них пилою и голосом, походившим на визг, заговорила и запела: „Тише!.. не мешайте мне… я пилю, допилю, друга милого спасу… я пилю, пилю, пилю…” В это время она изо всех сил пилила, не железо, но
ногу Паткуля; потом зашаталась,
стиснула его левою рукою и вдруг пала. Розу подняли… Она… была мертвая.